- Вы вернулись в футбол после третьей травмы крестообразных связок. О чем вы думали, когда стояли перед выходом на поле?– Тяжело быть травмированным на протяжении 9 – 12 месяцев. Самое важное в таких ситуациях – поддержка друзей и семьи. Мы были вместе. У спортсменов свой менталитет: мы должны быть сильными. Я очень хотел вернуться на поле, потому что чувствовал в себе силы. Я восстановился, ждал своего шанса, тренер мне его дал. Я хочу продолжать помогать команде, выигрывать и набирать очки: мы на втором месте и продолжим борьбу за Лигу чемпионов. Золото – маловероятно, "Спартак" уверенно лидирует, но сражаться надо до конца. Я очень рад, что вернулся.
- 12 лет в российском футболе: вы перешли в "Динамо" в 2005 году. Мы, кстати, виделись осенью того года на базе "Динамо" в Новогорске, я тогда писал историю про "Динамо" для московского журнала, но смотрел больше на Манише и Сейтаридиса. А вы были за их спинами. Кто бы мог подумать, что и спустя 12 лет вы будете в России.– Согласен. Обычно футболисты переезжают раз в 3 – 5 лет. Но я чувствую себя как дома, в "Зените" я 9 лет: семье комфортно, я люблю этот клуб, много ему отдал, я важный парень для команды. Я всегда отдаюсь на 100 процентов.
- А какое впечатление у вас осталось от того отрезка в "Динамо"? Меня, честно говоря, атмосфера в Новогорске напугала.– Я впервые уехал из Португалии, и в Португалии, конечно, давно все вопросы инфраструктуры решены, все давно отлажено, в раздевалках все хорошо. В "Динамо" футболисты, которые играли в финале чемпионата Европы и выигрывали Лигу чемпионов, должны были искать бутсы и копаться в куче формы. С деньгами в команде все было в порядке, но организация отсутствовала, и мы переживали по этому поводу. За эти 12 лет, что я провел в России, очень сильно все изменилось в лучшую сторону, и это касается не только футбола, но и страны в целом. Я очень рад, что я это видел, мне нравится Россия.
- В "Динамо" же играл брат Манише, Жорже Рибейру. Там был какой-то сюжет с дракой на тренировке.– Кажется, с Точилиным?
- Может, Колодин?– Возможно. Да, они подрались на тренировке, ничего особенного. Это был непростой момент: в команду приехало много иностранцев, с большой зарплатой, а играла команда плохо, мы теряли очки, раздевалка была разделена на русских и легионеров.
- Казалось, что главный тренер Иво Вортман не до конца понял, куда он попал.– Он хороший тренер, проделал большую работу в Бразилии с "Флумененсе", но в России ему было тяжело. Руководство хотело, чтоб "Динамо" тренировал португалоговорящий тренер. Русским игрокам казалось, что иностранцы приехали только за деньгами, но, например, я приехал выигрывать. Другим футболистам было непросто: они приехали в "Динамо" из больших клубов, а тут – не можешь шкафчик в раздевалке отыскать. Или однажды автобус уехал, не дождавшись игроков. Но, к счастью, многое изменилось.
- За эти 12 лет нынешний "Спартак" – сильнейший из тех, что вы видели?– Нет. Им очень часто везло по ходу сезона. Они выиграли очень много матчей на последних минутах. Если тебе так везет, то ты просто обязан выигрывать чемпионат. "Спартак" в этом году – обычная команда.
- Кто придумал татуировку с разводящимися мостами?– Саша-Тату. Я не знаю, как ее фамилия. Все ее знают. Она мне много татуировок сделала.
- Татуировку с именем дочки уже сделали?– Нет еще, но обязательно сделаю.
- Игра с "Томью" начиналась в 13:00 по московскому времени, тяжело играть так рано?– Да нет. Тяжело лететь 5 часов, часы переводить на 4 часа вперед, вот это всё. Но мы в России – Россия большая страна. Мы профессионалы и должны быть готовы к такого рода вещам.
- У вас не было впечатления, что вы играли против команды из пионерского лагеря?– Нет-нет, это очень хорошая команда. Они молоды, но играли отлично, Петраков – сильный тренер, его все знают, футболисты знали, что они должны делать на поле. Я надеюсь, что эти ребята смогут вернуться в премьер-лигу: они сильные игроки, у них может быть будущее. Вратарь мне понравился, оба нападающих, номер 18 (Артем Попов. – Прим.ред.), номер 92 (Валерий Чуперка. – Прим. ред.). Это будущее российского футбола.
- Показалось, что поле стало дробиться во втором тайме.– Это Томск, там холодно, суровые зимы, и вырастить хорошее поле тяжело. Но я ожидал худшего, хорошее поле.
- А поле на новом стадионе в Петербурге?– За пару недель до игры с "Уралом" мы с Жулиано и Дзюбой были на стадионе, тогда у нас возникли вопросы по его состоянию, но благодаря усилиям агрономов "Зенита" газон был готов к матчу. Когда мы приехали на тренировку перед игрой с "Уралом", я спросил: "Они что – постелили новое поле?" Такая разница была. Хорошее, зеленое поле. 7 мая будет еще лучше.
- Атмосфера на новом стадионе?– Конечно, будет намного лучше, когда стадион заполнится до конца. Это очень сильно чувствуется, стадион крытый, хорошо всех слышно.
- Иногда это как раз не здорово.– Если выигрываешь, то это хорошо.
- "Зенит" по весне играет очень спорно.– Вы знаете, по такому полю, как в Томске, тяжело пасовать и контролировать мяч. В "Зените" все могут играть в одно касание, все пытаются играть быстро. На таком поле это было сложно. Мы можем играть лучше, но "Томь" хорошая команда, они правильно оборонялись.
- В "Оренбурге" поле было искусственное, но играл "Зенит" так же спорно. – Ну, на синтетике очень сложно играть: непонятно, как мяч двигается, иногда быстро, иногда медленно. Но это не оправдание для нас. Мы хорошая команда и должны играть лучше. Сейчас мы боремся за очки. Это самое важное. Мы должны остаться на втором месте и играть в Лиге чемпионов, "Зенит" обязан играть в Лиге чемпионов.
- Вы отдали передачу Роберту Маку в конце игры с "Томью", хотя могли пробить сами.– Он был свободен. Это футбол, в него играют 11 игроков, я ж не могу думать только о себе. Я видел, что Мак мог выйти один на один, я сделал ему передачу, он попытался обыграть голкипера, у него не получилось. Мак мог сыграть лучше, и он сам об этом знает. В Оренбурге, когда я вышел один на один, я тоже не смог обыграть вратаря.
- 5 лет назад в Томске вы бы пробили сами.– Нет, это моя проблема: я редко бью по воротам. Жена и дети меня всегда спрашивают: "Почему ты не бьешь? Бей чаще!" Но если я вижу игрока в хорошей позиции, я всегда предпочту сделать голевую передачу.
- Я слышал много слов про ваших сыновей, которые занимаются в Академии "Зенита".– Я всегда им говорю: вы должны много тренироваться. Им всего 13 лет, они должны заниматься и заниматься, и они должны всегда быть готовы сражаться, слушать тренера и меня, потому что я профессионал и хочу им помочь. Они хотят вырасти и стать профессиональными футболистами. Это их мечта. И я буду рядом, чтобы помочь.
- Вы будете их агентом?– Не знаю. Возможно. Это непростой вопрос, я видел примеры агентов, которые загубили игроков. Я всегда помогу сыновьям, я знаю разных тренеров, президентов клубов. Самое важное: они должны любить футбол, а не деньги. Мне нравится, как они тренируются, у них есть страсть на поле.
- Вы пихаете их тренерам?– Не-не, я уважаю труд тренеров.
- Правильно я помню, Петра (жена Мигеля Данни. – Прим. ред.) же играла в баскетбол?– Когда приехала в Петербург – да, сейчас нет.
- Вы, наверное, самый знаменитый болельщик баскетбольного "Зенита".– Да, я люблю баскетбол, потому что я родился в Венесуэле. Там это спорт номер один. На втором месте – бейсбол. Футбол только третий. Баскетбол – невероятная игра.
- Рондон же играл в юношеской сборной по баскетболу.– Да, для Венесуэлы это абсолютно нормально, все занимаются сразу тремя видами спорта. Но мой отец из Португалии, для него футбол был важнее, так что он меня подталкивал больше к футболу.
- У "Зенита" осталось 4 игры. Вы уверены, что "Зенит" будет на второй строчке вечером 21 мая?– Я надеюсь. У нас 4 финала. Мы должны просто выиграть эти матчи, это будут непростые игры, потому что кто-то из соперников борется за место в Лиге Европы, кто-то – за выживание. Но мы – "Зенит", мой друг. Мы должны выиграть оставшиеся матчи.
- У вас через месяц заканчивается контракт.– Без новостей. Никаких разговоров на эту тему не было. Ни про "Зенит", ни про другие клубы, другие страны. Я жду. Только бог знает, что будет дальше. Если предложений не будет, то я закончу карьеру, буду проводить время с семьей. В Петербурге или в Португалии – не знаю. Если переедем в Португалию, то не в Фуншал, а в Лиссабон. Потому что моим детям нужна хорошая школа, образовательная и футбольная. Впрочем, заканчивать карьеру я не хочу: после трех операций я чувствую себя хорошо, я чувствую себя молодым.
http://www.fontanka.ru/2017/05/02/071/ 
